Укрощение «Пантеры» (1 сезон) смотреть онлайн - LordFilm

Они шли не просто в тыл врага — они шли туда, откуда, как говорили, возвращаются либо героями, либо в закрытом гробу, а чаще — вообще не возвращаются. В начале сорок третьего, когда фронт ещё стонал под гусеницами, а небо над Сталинградом догорало от воспоминаний, в Генштабе родилась дерзкая идея: захватить «язык». Но не просто солдата или офицера — инженера. Того самого, кто приложил руку к созданию нового чудовища, которое фюрер с пафосом называл своим «танковым прорывом». «Пантера».
Командование понимало, что если эту стальную тварь пустят в ход без подготовки с нашей стороны, бойня будет не в нашу пользу. На кону стояло всё. Именно поэтому задание поручили Андрею Краевскому — капитану, который в сорок первом вытащил из окружения под Киевом почти два десятка человек, сам раненный, с перебитой рукой. Он не герой-газетчик, не плакатный вояка. Он был тот, кто знал цену молчанию, и тот, кто знал, когда выстрел важнее приказа. Вместе с ним шли: Михаил Семенов — его правая рука, грубый, суровый, но верный, как лезвие ножа; Василий Панченко — танкист, у которого за плечами горящая «тридцатьчетвёрка» и страшная память о том, как его экипаж сгорел заживо; Илья Барков — капитан по званию, по натуре философ и шахматист, но не в кресле, а в бою; Дмитрий Милешин — юный сержант, упрямый, отчаянный, и, несмотря на молодость, уже прошедший Харьковскую мясорубку; Иосиф Копытыч — радист, следопыт, человек, способный услышать шаг в лесу за километр; и Викентий Гуляев — старший сержант, бывший циркач, а теперь мастер на всё, что связано с маскировкой и внезапностью.
Всё начиналось по плану. Переброска, засекреченный маршрут, темные ночи, когда костры нельзя было зажигать даже под землёй, — обычный ритм диверсантов. Добрались до точки, устроили засаду и взяли «языка» — инженера по фамилии Вольфганг Штраус. Немец оказался разговорчивее, чем предполагали. Либо потому что устал от войны, либо потому что, как потом сказал Семенов, «глаза у него были уже не человека, а шарахающейся собаки». Из его уст разведчики узнали, что первая партия «Пантер» уже на подходе к линии фронта. И одна из машин — штабная, с полным комплектом чертежей, карт и планов.
Тут бы и закончить операцию — вернуться, передать информацию. Но случай, как это часто бывает в войне, вмешался. Штраус, спасаясь от нападения немецкого патруля, показал направление, по которому была перевезена машина. И вот уже наши ребята, вымазанные в болотную грязь, как духи леса, крадутся по следу. В ангаре они находят «Пантеру». Свежевыкрашенная, сверкающая, с красной лентой на стволе, будто игрушка нацистскому Гитлеру к Рождеству. А в кабине — документы, радиооборудование, карты… Всё. Всё, что им нужно.
Но что-то не так. Слишком уж просто всё сложилось. Через считанные минуты начинаются выстрелы. Окружение. Засада. Враг знал. Их ждали. Предатель? Радиоперехват? Ошибка? Ответа не было — было только решение. Краевский отдал приказ: «Берём «Пантеру». В бой».
Никто из них никогда не сидел за рулем этой бронированной махины. Никто, кроме Панченко. Да и тот — чисто теоретически. Но теория, приправленная страхом за жизнь и злостью, иногда превращается в практику. Василий сел за рычаги. Он вцепился в них так, будто держал собственную душу. Гусеницы скрипнули, и танк пошёл, как будто почуял — не немцы им управляют теперь.
Прорывались с боем. Шли на свет ракетниц, слышали в эфире крики по-немецки, видели, как пули рассыпают землю вокруг. Копытыч молчал. Только один раз он сказал: «Если убьют, похороните рядом с отцом. Он в сорок первом под Смоленском остался». Милешин стрелял, как одержимый. Говорил: «У нас у всех в голове танки. А я хочу, чтобы в ней хоть раз было тихо». Гуляев, обмотанный камуфляжем, уничтожал часовых ножом, бесшумно, почти как тень. Барков сжимал карту, уже мысленно прокладывая путь домой. А Краевский… он просто сидел в башне, смотрел на линию горизонта и говорил себе: «Лишь бы выжили. Лишь бы дошли».
Танк, чудом не развалившийся, пересек линию фронта. Там, на своей стороне, их встретили не фанфарами, не цветами, а подозрением, допросами, недоверием. Но вскоре всё улеглось — документы были подлинными. И «Пантеру» тщательно изучили. Благодаря тем схемам, тем чертежам и тому прорыву удалось в кратчайшие сроки подготовить контрмеры. Отряд Краевского не получил орденов сразу. Да и не ради них они шли туда. Но в памяти тех, кто знал — остались.
Про эту операцию ходили слухи, как про призраков в старом доме. Кто-то говорил, что танк до сих пор стоит где-то на складе под Казанью. Кто-то уверял, что немцы потом не раз пытались отбить его. Правда, одна: отряд из семи человек сумел повернуть ход истории. И не просто потому, что у них были автоматы и гранаты. А потому, что у них была воля. И каждый из них, даже тот, кто боялся, шёл вперёд. Не за приказы — за своих.
Об этом, с душой, с вниманием к деталям и с уважением к тем, кто тогда жил и умирал, рассказывается в сериале "Укрощение «Пантеры»". И если вам кажется, что вы знаете всё о войне — просто посмотрите. Там не будет спецэффектов на голливудский манер, зато будет правда. Горькая, страшная, но настоящая.